Я помню вечер тот, графиня:
В глазах у Вас и гнев, и страх,
Что скрипка лопнула в руках,
Не кончив темы Паганини.
Как все крушим мы впопыхах!
Моя любовь жива доныне,
Как в вечер тот, когда в слезах
Я слушал тему Паганини.
Но Ваша скрипка спит отныне
На дне футляра своего
И не играет ничего,
Не сладив с темой Паганини.
И сердце спит мое в унынье
На дне разрушенной любви:
Его разбили также Вы,
Когда играли Паганини.
Шопен
Хочу, чтоб снова прозвучали
Под пальцами проворных рук
Те звуки царственной печали,
Что королей пленяли слух.
Моя истома роковая,
Меня измучивший недуг
От этой музыки растают.
Ты исцелишь меня, мой друг.
Пусть слух рояля ропот ловит,
И звуки время остановят,
В рай или в ад с собой маня.
О, как теперь я понимаю,
Тот мрачный дух, кем увлекаем
И от кого безумен я!
Лесная малиновка
Когда мы "Вертера" в глуши лесов читали,
Малиновка запела средь кустов.
Во мне проснулась прежняя любовь,
И Ваших белых рук коснулся я в печали.
Но не ответили Вы мне на мой призыв,
В молчанье гордом выслушав признанье.
И вдруг стремглав Вы бросились, вскочив.
"Иди сюда, взгляни!" - услышал я рыданье.
То о малиновке, наперснице весны,
Подстреленной внезапно злой рукою,
Заплакали Вы с искренней тоскою.
А я? Я рядом, небеса ясны.
И некому заплакать обо мне,
И о любви, убитой с птичкой по весне.
Перевод В. Дубровкин
Памятник канадскому поэту Эмилю Неллигану в Петербурге.
Установлен памятник в сквере Санкт-Петербургского Государственного Университета культуры и искусств.