словно в алмазном фонде с тобой.
И в кристаллической блесткой росе
чащи бурьяна белые все.
Словно живем — без загляда за дверь —
до революции, а не теперь.
И по-леонтьевски все подморожено
в нашем отечестве, как и положено.
Скоро ты станешь, открыв косметичку
с темной помадой, похожа на птичку.
Я же, один оставаясь в дому,
в руки разбухшую книгу возьму:
старый роман про семейный обман
и станционный дымный туман,
что маскирует въезд в города
в двадцатиградусные холода.
Так что в родном мезозое, вестимо,
всё, что рассудком пока не вместимо —
наших касаний беззвучную речь
можно, казалось бы, и уберечь.
Но ничего не останется — кроме
днесь твоего неприсутствия в доме,
ревности к прежнему, гари свечной
и простоватой рубашки ночной.
12.XII.2000.
Юрий Кублановский
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2001/7/kubl.html