Злой сентябрь начинает деревья жечь,
Города, планеты, миры.
Торопясь, Александр Сергеевич
Собирает в букет костры -
Чтобы пламенем, чтобы выше всех -
Так горит золотая рожь.
Только то хорошо напишется,
За которое полыхнёшь.
Не удержишь огонь щеколдами:
Жжёт оранжевая тоска.
Так шафраном горело Болдино,
Прожигая собой века,
И деревья пылают книгами,
А на Пушкине тлеет фрак...
Я сегодня его увидела,
Проходя через старый парк.
***
«Мы пишем, чтобы нас любили»
Маркес
.
Две салфетки, горчичный тюбик,
Ресторанный дешевый рай.
Плачет баба: «никто не любит» —
Над котлетами де воляй.
Как зовут-то? Марина? Вот ведь,
Как Цветаеву…кто така?
Ну, была…отставляй-ка водку,
Тяпнем стопочку коньяка.
Раз не любят — совсем дебилы…
Что? Меня? Как серпом по ржи.
Я пишу, чтоб меня любили,
И люблю, чтоб писать и жить.
Что пишу? Так, письмишки просто.
Одному, а выходит — всем.
Есть, Марина, такие гвозди
Для скрепления вечных тем —
Протыкают века, что тесто,
Ждут в Елабуге, в той доске:
Там, где шляпка, веревке место.
Там, где остро — моей руке.
По-другому, Марин, не выйдет,
Ведь нельзя не платить, нельзя…
Мы ж хорошие — я не выдра,
Ты не курица, не гюрза,
Нас полюбят, Марин! Удачи.
Танцевать? Да, сейчас пойду.
Вон — танцует. Уже не плачет.
Почему же…реву я…ду…
